"Уходя, гасите всех!" (с)
Пако, на грушевом дереве новый цвет,
Чуть позже рассвета, еще до жары
По комнате, хромая, проходит дед
Коснуться грушевой шершавой коры.
Стоит, полузрячий, возле окна,
И гладит ствол, и смотрит на окоем.
Когда-то бабушка была жива и юна,
И они посадили эту грушу вдвоем.
Говорил отец – пусть корень и сух, и желт,
Но – основа семьи.
Пока отец на войне,
Знает Пако: «Дед нас всех бережет,
А его охранять, значит, выпало мне».
Носит воду - ведра по пять раз подряд,
Собирает гусениц, и звонко поет.
Но однажды в щепы разносит грушу снаряд,
И Пакито встает на место ее.
Вот на лбу и за ухом цветок забелел,
Покрываются руки шелестящей листвой,
Это значит, символ семьи уцелел,
Значит, отец вернется домой живой.
Потому что, пока грохочет война,
Дед должен видеть дерево у окна.
Чуть позже рассвета, еще до жары
По комнате, хромая, проходит дед
Коснуться грушевой шершавой коры.
Стоит, полузрячий, возле окна,
И гладит ствол, и смотрит на окоем.
Когда-то бабушка была жива и юна,
И они посадили эту грушу вдвоем.
Говорил отец – пусть корень и сух, и желт,
Но – основа семьи.
Пока отец на войне,
Знает Пако: «Дед нас всех бережет,
А его охранять, значит, выпало мне».
Носит воду - ведра по пять раз подряд,
Собирает гусениц, и звонко поет.
Но однажды в щепы разносит грушу снаряд,
И Пакито встает на место ее.
Вот на лбу и за ухом цветок забелел,
Покрываются руки шелестящей листвой,
Это значит, символ семьи уцелел,
Значит, отец вернется домой живой.
Потому что, пока грохочет война,
Дед должен видеть дерево у окна.
Так странно видеть тебя на дайри. Крупную Пакость помнишь ещё?
И спасибо